Вращающийся земляной шар, заполненный соленой водой и магмой летит в черноте космоса. Была ли у него точка отправления? Есть ли конечный пункт? Как все это возникло и зачем? Откуда эти вопросы? Кто их задает?
Говорящим обезьянам, живущим на поверхности шара, очень сложно принять неопределенность. Сложно признать, что шар летит из ниоткуда в никуда, и никакого рационального смысла в происходящем не было и нет. Эта неопределенность изматывает, пугает, и, чтобы не сойти с ума, обезьяны начинают потихоньку все объяснять себе и другу другу.
Появляется прошлое/будущее, право/лево, добро/зло, правильное/неправильное, свое/чужое, и все-все-все. Рождаются деньги, справедливость, долг, патриотизм, Новый год и все истории, образующие общую договорную реальность. Возникают сложные рекурсивные гирлянды понятий. Слова, которые объясняют слова, которые объясняют слова.
Консенсусная реальность дает ощущение безопасности и позволяет овладеть практичными для физического выживания навыками. Однако никакая постройка из концептуальных кирпичей не способна передать великую Суть. Подобно пальцу показывающему на Луну, слова в лучшем случае задают направление, в конце которого можно уловить краткий ускользающий отблеск Истины. Стоит увидеть его хотя бы однажды, и в собственных ментальных декорациях начнут проступать швы.
Известный нам мир напоминает огороженный детский уголок в большой комнате. Песочница договорной реальности — это коллективная иллюзия, живая, в основном, потому, что о ней постоянно думают и говорят, непрерывно укрепляя в коллективном со-знании ее несущие конструкции. Человеческий мир оживляется и питается коллективным нарративом.
Истина же всегда была и будет невыразима в словах, ибо сам ум, создающий слова, является порождением Истины. Что может сказать персонаж мультфильма о художнике-аниматоре? Вероятно то же, что тень знает об объекте, который ее отбрасывает.
Встретив отблеск Истины, говорящие обезьяны начинают выглядывать из песочницы и узнают, что несмотря на все сложносочиненные истории, земляной шар все так же летит из ниоткуда никуда. Однако хотя внятных ответов на вечные вопросы не появилось, неопределенность уже не беспокоит. Ребенок подрос и вышел за пределы своего “уголка”. Он больше не боится темноты.
Как говорил Чогьяма Трунгпа: “Плохая новость в том, что вы падаете без парашюта и зацепиться не за что. Хорошая новость в том, что земли внизу нет.”
Бытийность просто есть. Она не нуждается ни в каком описании и не может быть выражена рациональными способами. Что есть, то есть. Все просто вот так. И теперь вот так. И вот так.
Праздновать начало года в ночь 31 декабря — милая выдуманная традиция, позволяющая большинству сделать краткий перерыв в тяжелом длинном забеге. Объединиться ненадолго под деревом общей идеи и отдохнуть. При этом сама точка отсчета может быть в любом месте круга.
Если “присмотреться”, то в каждом закате или рассвете, полной луне или равноденствии больше правды и силы, чем в интеллектуально придуманном празднике.
Идея однако не в том, что Новый год чем-то плох или его не стоит отмечать, а в том, что когда отсутствие парашюта и твердой поверхности внизу обнаружено, то всерьез праздновать НГ можно разве что в рамках “контролируемой глупости”, как ее называл один небезызвестный антрополог.
Наша личность непрерывно меняется. Вчера вечером лег спать один, утром проснулся другой, вечером заснет третий, завтра проснётся четвертый и так далее. Все они похожи и все они отличаются. Без особой тренировки эти отличия не видны и возникающая иллюзия постоянства приводит к неумелым действиям.
Поэтому праздновать новый год можно с каждым вдохом, а подводить итоги на выдохе. Причем основной итог всегда один и тот же — это ответ на вопрос “я сейчас _переживаю_ жизнь, или думаю о ней?”
Всех с Новым годом. Ясности, Сил и здоровой легкости 🙏
🕉
