…
Кабинет Кости представлял собой маленькую комнату с одним окном, возле которого стоял стол с большим монитором и кресло. Со стен и полок смотрели грамоты, сертификаты, спортивные вымпелы и книги — в основном по маркетингу, финансам и управлению проектами.
Сережа сел на маленький диван, а Костя выкатил из-за стола кресло на колесиках и устроился в нем.
— Я давно хотел с тобой поговорить, — начал Сережа. — Все не знал, с какой стороны зайти.
— Зачем со стороны? Лучше прямо. Хочешь, я сам начну, а ты по ходу подключишься. — Костя немного подождал и посмотрел на Сережу.
— Я вижу, у тебя что-то происходит уже несколько месяцев, Что-то психологическое. Поначалу я не воспринимал это всерьез, сам когда-то ходил к терапевту, представление имею. Я к этому отношусь практично. Заболел — иди к доктору. Вылечил — живи дальше. Так что я ждал, когда ты вылечишь то, что у тебя заболело. А потом понял, что ждать так можно долго. Потому что у тебя другая история.
Костя покрутил бокал с вином и замолчал.
— Ты никогда не рассказывал, что ходил к терапевту. Это давно было? — спросил Сережа.
— За два года до рождения Руслана мы с Леной проживали непростой период. Стали плохо понимать друг друга, говорили невпопад, ругались из-за мелочей. Я стал чаще уезжать на рыбалку или охоту и оставлять их с Димкой вдвоем. Не знаю как бы все сложилось, если бы один товарищ не рассказал про своего психотерапевта и не предложил его контакт. Мы встретились, поговорили и начали работать. По итогу мы с Леной прошли у него тридцать часов терапии. Он нам реально помог. А не рассказывал я потому, что психотерапия для меня всегда была чем-то, что нужно психам. Ну может не совсем психам, но слегка нездоровым. А нормальные люди таким не занимаются. Это сейчас все хвастаются своими терапевтами, коучами и наставниками, а тогда было иначе. Во всяком случае вокруг меня.
Сережа подумал, что сам примерно так рассуждал еще полгода назад.
— В общем, ругаться мы стали гораздо реже. Сделали в квартире ремонт и съездили наконец, в Париж, куда до этого собирались уже пять лет. А затем Рус родился, и какое-то время было не до размышлений.
— Классно, что все получилось.
— Это не все. Спустя три года у меня начались сложности на работе. Я тебе рассказывал как-то вкратце — шефа подставили конкуренты, на него завели дело и контору закрыли. История попала в прессу, было много шума.
— Да, припоминаю.
— Я тогда забухал на месяц, а потом позвонил тому терапевту и снова с ним несколько раз встретился. Ну а дальше ты знаешь, — Костя посмотрел на Сережу и выразительно улыбнулся.
— Погоди. Ты сказал, через три года после рождения Руса… — Сережа удивленно поднял бровь. — Получается, это было три с половиной года назад. Тогда же, когда ты мне позвонил с онлайн кассами…
— Все верно. Этот мужик мне помог тогда увидеть, что я могу закончить с работой по найму и сделать что-то свое. Я после него два месяца встречался с друзьями-предпринимателями, изучал ниши, собирал идеи. Тема с онлайн-кассами мне сразу понравилась, но я понимал, что мне нужен партнер, который возьмет на себя продукт, так что начал разведку среди друзей. Она оказалась короткой — ты был вторым, с кем я встретился по этому поводу.
— Занятно выходит. То есть Мандельвакс родился благодаря твоей психотерапии?
— Да. Благодаря моей психотерапии мы с тобой стали партнерами в совместном проекте, который ты придумал назвать “Мандельвакс”. Кстати, Вайме на нас наехал недавно на собрании, когда тебя не было. Просят подумать над новым названием. Говорят, что текущее неблаговидно звучит. Я сказал, что нам нужно время. Но ответить что-то придется.
— Ответим, — задумчиво проговорил Сережа. — А почему ты сейчас про свою терапию вспомнил?
— Чтобы показать тебе, что я не такой профан в этих делах, как ты, возможно, думаешь, — улыбнулся Костя. — И объяснить свое отношение к этим вопросам. Оно у меня, как уже сказал, практичное. Зуб заболел — еду к зубному, чтобы подлечить.
— Или вырвать.
— Или вырвать, да. Но в любом случае, боль уходит, и ты живешь дальше и радуешься, а не ищешь, что бы тебе еще полечить. Доктора ведь такие — всегда найдут что-нибудь, сам знаешь.
— Знаю. Только я на это смотрю иначе. Не как на врачей, а как на…
Сережа задумался и покрутил головой.
— Сложно аналогию подобрать. Ну вот представь, у тебя дома трещина на стене появилась. Замазали, подкрасили, а она снова появляется спустя время. Потому что дом кривой изначально. А кривой он потому, что фундамент неровный.
— Вот, — громко сказал Костя. — Вот в этом и дело.
Он встал и достал из шкафчика бутылку Balvenie Doublewood 12 и два бокала. Налил себе и вопросительно посмотрел на Сережу. Тот кивнул.
Костя наполнил бокалы на два пальца, а потом принес с кухни лед.
— В том-то и дело, что я не хочу перестраивать фундамент, — с легким нажимом сказал он, вернувшись в кресло. Вообще трогать его не хочу. Он наверняка у меня не идеальный, но на нем большой дом уже выстроен. И этот дом мне нравится.
— Понимаю.
— Если я в этот фундамент полезу, то дом может посыпаться. Окажется, например, что я его не с теми строил и не так. Может, и не окажется, но вероятность есть, я чувствую. И потому не лезу туда. Не хочу все с начала начинать.
— Понимаю, — повторил Сережа.
— “Мандельвакс” — часть этого дома. Я хорошо помню, как все начиналось. Как мы с тобой в четыре руки гребли в нашей драной лодке сутками. Это сейчас к нам клиенты выстраиваются, а тогда ты помнишь, как было? Мы же хотели продаться большому игроку, ты помнишь? И все получилось. Сделка крутейшая, мы о такой даже не мечтали. У нас теперь не просто лодочка, а яхточка океанская, рядом с лайнером огромным. И я хочу плыть на ней дальше. И кайфую от работы еще больше. Но при этом замечаю, что ты гребешь все меньше. Я сейчас без претензии, просто говорю, как вижу, без наезда. Хочу вместе с тобой выход найти. Потому что переживаю. И, если честно, немного боюсь.
— Чего боишься?
— Ну как чего? Я ведь постарше тебя, не забывай. Не в смысле, что я лучше знаю что и как надо делать, а просто отсюда все чуть иначе смотрится. Вроде все то же, но по-другому.
Я вот, например, про дом сейчас говорил метафорический, а вложений он требует вполне материальных. Я родителей хочу перевезти в Москву, купил им квартиру, сейчас отделка идет. Себе тоже квартиру взяли, чтобы было где ночевать в городе, когда сюда лень ехать. И еще я землю купил на новой Риге полгода назад, там сейчас стройка идет. А Лена собирается здесь в поселке студию красоты открыть, там надо будет ремонт сделать, купить кое-какое оборудование, и первые месяцы потребуются инвестиции. Я даже взял два кредита ипотечных под эти дела. И они меня совершенно не парят, потому что при наших темпах роста я их погашу быстро и незаметно. — Костя позвенел кубиками льда в бокале.
— А боюсь я того, что ты захочешь продать свою долю кому-нибудь и поехать искать себя еще дальше и глубже. Тебя же по сравнению со мной ничто не держит, кроме соглашений юридических по сделке. Но если ты свой фундамент ковырять начнешь, то и они не удержат, я тебя знаю.
— И более того… Костя помолчал. — Я тебя понимаю. Твой дом, который может разрушиться, еще не такой большой, ты не так много теряешь. И времени у тебя больше — ты моложе и можешь рискнуть. А меня такой риск уже не манит, я хочу текущий шанс использовать, другого у меня уже может не быть. Времени не хватит.
Некоторое время они молчали.
— Скажи честно, — тихо спросил Костя, — ты думаешь о том, чтобы выйти из проекта?
Сережа глубоко вздохнул и поднял на него глаза.
— Думаю, — тоже тихо ответил он. — Но пока ничего не придумал. Никаких конкретных планов у меня нет. Пытаюсь разобраться, чего я хочу в жизни. И что это вообще такое — жизнь?
— А ты можешь объяснить мне по-простому, что тебя напрягает на работе?
— Не уверен, что получится по-простому, но попробовать могу. — Сережа показал на свой пустой бокал, предлагая его наполнить.
— Я тоже помню, как все начиналось. Было классно, — кивнул он сам себе, улыбнувшись воспоминаниям. — Скажи мне кто-нибудь полтора года назад про сделку и вот этот наш разговор — я бы очень удивился. Тогда я ложился спать, чтобы быстрее наступило утро и можно было продолжить дела. А сейчас, когда я утром замечаю на телефоне рабочие сообщения, я переворачиваю его экраном вниз, чтобы подольше их не видеть.
Я устал от расписаний. Сколько помню, впереди всегда маячили разные “надо”. Школа, секция, университет, работа, бизнес. Вот и сейчас открываю календарь, а там квадратики этих “надо” висят. А кому оно надо? Где он? Когда я ищу его в себе, то не нахожу, хотя раньше он точно был. Помнишь фильм “13 этаж”? Там главный герой садится в машину и едет ночью по шоссе, никуда не сворачивая и игнорируя дорожные знаки, что проезд закрыт. Он просто сбивает шлагбаумы и едет, не сворачивая, все дальше и дальше. Пока не упирается в границу мира. Тогда он понимает, что находится в симуляции.
— Помню, — кивнул Костя, глядя куда-то в пол. — В “Шоу Трумана” похожий эпизод есть в конце. Так ты что — границу мира хочешь найти?
— Я хочу пожить без “надо”, обнулиться. И посмотреть, что будет, если слезть с этих рельсов. Пожить без времени. Не две недели отпуска, а сколько влезет.
— А не боишься в этом залипнуть и потеряться? Как ты поймешь, что уже достаточно обнулился?
Сережа пожал плечами.
— Почувствую. Я когда первые деньги заработал пошел и купил себе сникерсов двадцать штук. Была у меня такая мечта с младших классов — съесть сколько влезет. Оказалось, что после 4 штук подряд продолжать не хочется совсем. Я это узнал сам, понимаешь? И здесь тоже хочу.
Ты вот на рыбалку поехал и перезагрузился, а у меня такой “рыбалки” нет, и я ее ищу. Чтобы только я и тишина.
Сережа замолчал и сделал большой глоток виски.
— Помнишь, мы раньше шутили, что строим такую крутую воронку продаж, из которой клиентам не выбраться. Мне сейчас кажется, что мы ее построили и сами же в нее свалились. “Больше, больше, больше”. Раньше мы чаще задавались вопросами удобства пользователей. Чаще себе задавали вопрос “Не фигню ли мы делаем?”. А сейчас просто подстегиваем золотую антилопу, чтобы сильнее била копытом.
— А что ты хочешь? Бросить эту антилопу и растить другую?
— С другой будет то же самое. Это вопрос времени.
Мы пока показывали свой проект инвесторам, привыкли рассказывать, что делаем мир лучше. Но ведь это не так. Да, мы делаем жизнь мелкой и средней розницы чуть удобнее, но мир с большой буквы об этом ничего не знает. Он такой же, как был сто лет назад, и тысячу, и две, и десять. Солнце, Воздух, Вода, Огонь, Земля. И у людей на уме все то же, что и раньше. Слова меняются, а по сути все как было — сплошная борьба за ресурсы и власть в разных видах. Между людьми, между компаниями, между странами.
Ты вот обрадовался, что сына увидел по-настоящему, а я как будто только-только по-настоящему жить начинаю. А до этого сидел как робот этот вчерашний в коробке. Мандельвакс для меня сейчас — это не вся жизнь и не центр ее, а просто кусочек. Важный, но точно не главный.
Костя тяжело вздохнул и наполнил свой бокал. В этот раз больше чем чем наполовину.
— А что, по-твоему, главное — границу мира найти? Выйти из матрицы? — спросил он, показывая жестом, как отщелкивает от головы провод.
Сережа вспомнил Михаила с его “просто быть”, Киру с ее потусторонним Учителем, бесстрашного Владимира с гонгом, разухабистого Леху с его Игрой, хлесткого, но доброго Игоря и рассудительного Николая с загадочным Филином. Он не знал, как объяснить то, что узнал от них. Да и узнал ли?
— Не знаю как сказать. Наверное, сам пока не очень понял. У меня есть слова, которые я слышал от толковых людей, но говорить их не буду, потому что прозвучат они сейчас фальшиво. Вижу только, что основная работа — она не в офисе, а внутри. И я лишь недавно к ней подступился. Это редкий шанс, который я не хочу упускать. Возможно потому, что уже много-много раз упустил. Не спрашивай где, я не смогу ответить, потому что не знаю. Просто чувствую, будто раньше приходил к этим вопросам, когда сил уже было мало, а житейских дел — много. А сейчас пришел пораньше.
— Интересно у нас с тобой получается,— задумчиво усмехнулся Костя, — мы оба не хотим упустить шанс, но у каждого он свой.
— Выходит так, да.
Дверь открылась, и в комнату заглянула Лена.
— Вы чего тут притихли? Там торт уже нарезан.
— Мы еще не закончили, — не поворачиваясь ответил Костя. — Не ждите нас.
— Все-все-все. Ясно, товарищ капитан. — Лена сделала понимающее лицо, подмигнула Сереже и закрыла дверь.
Костя наполнил бокалы и откинулся в кресле.
— Слушай, а расскажи немного, что там у тебя происходит? Как эти твои поиски продвигаются? Что тебя увлекло? Потому что у меня после психотерапевта такого не возникло. Я помню, ты упоминал этого Михаила из Вайме. Это он тебя направил?
Сережа недоверчиво посмотрел на Костю, и какая-то давняя штора вдруг ненадолго сдвинулась так, что он впервые _увидел_ товарища без привычного трафарета. Этого мгновения хватило, чтобы увидеть — Костин интерес был искренним, он спрашивал без подвоха.
Сережа залез с ногами на диван, помолчал, а потом начал говорить. Он рассказал про холотропный семинар, сны с Заугом, медитацию и Кирины пироги. Он хотел быть кратким и спокойным, но рассказ быстро захватил его, так что получилось эмоционально и длинно. Он жестикулировал, изображал персонажей в лицах, пересказывал их слова свои откровения. Он говорил и говорил, а Костя слушал. Сначала скептически, потом серьезно, а затем выражение его лица сменилось на какое-то новое, которого Сереже никогда прежде не видел. Что-то сродни детскому восторгу и мечтательной зависти.
Наконец Сережа закончил говорить и поставил пустой бокал на стол рядом с такой же пустой бутылкой. На улице стемнело.
— Ну дела, — протянул Костя. Надо же как оно все закручивается.
Ты, выходит, в Волшебную Страну собрался. Не ожидал… Хотя если вдуматься — почему бы и нет. Я про такое тоже когда-то думал, только это было очень давно и не так серьезно как у тебя.
— А о чем ты думаешь, когда смотришь здесь ночами на самолеты и звезды?
— Хм… не знаю. В основном просто сижу, и как-то мне хорошо делается. Мне вот знаешь, что странно?
— Что?
— Я в институте на четвертом курсе зачитывался Кастанедой. Прочел все его книги и друзьям вокруг дарил. Почти никто читать не стал, но мне было неважно. Я читал и перечитывал. Мечтал встретить своего дона Хуана, ходить с ним охотиться в чапараль, сидеть у огня, общаться с духами, найти своего союзника, который научит меня останавливать этот мир и перемещаться в другие. Сидел, помню, на фанатских форумах, пару раз даже выезжал с какими-то грибоедами в Подмосковье. Но ничего подобного тому, о чем ты говоришь, у меня никогда не было. Я очень хотел. Но eго не было. Никогда. Почему, спрашивается?
Он поднял пустой бокал, а потом с резким стуком поставил на столик.
— А с другой стороны, кто знает, что там впереди. Поживем — увидим. Мне моя жизнь нравится. И за тебя я радуюсь. Вот слушаю сейчас и радуюсь. Я раньше не замечал, что ты такой романтик.
— Так что… — он задумался, подыскивая слова, — так что жми на газ, коли такая карта выпала.
— Я жму… — согласился Сережа. — Правда мне все чаще кажется, что у меня…
— Погоди… дай сказать, — перебил его Костя слега заплетающимся языком. Он собрался с силами и детское удивление с его лица ушло, сделав его снова взрослым.
— Хорошо, что поговорили. Определенности пока не добавилось, но уже стало полегче. Теперь хотя бы стали видны конкретные шаги, которые можно сделать.
Мы, Серега, с тобой друзья, и у нас общий бизнес. Даже если в итоге ты решишь выйти из проекта, для бизнеса и для нас будет лучше, если мы сохраним хорошие отношения. Очевидно?
Сережа кивнул.
— Я готов помочь тебе по мере сил. Давай максимально тебя разгрузим — прикинь со своей стороны, как это можно сделать, и на неделе обсудим. Может, кого-нибудь из текущих менеджеров подтянем, а может, возьмем человека со стороны — тебе в любом случае потребуется его вводить в курс всех дел. Я прикрою тебя до конца года, а там сядем и решим, как дальше двигаться. Может, ты найдешь к тому моменту, что ищешь, и успокоишься. Может, какие-то новые вводные появятся. Так или иначе, ясности будет больше. Что скажешь?
Костя наклонился вперед и весело подмигнул.
— Вижу, вариант тебе понравился, да? — Он довольно хохотнул. — Не ожидал? А это ведь твоя школа.
— Ты о чем? — не понял Сережа, чувствуя в горле знакомый набухающий комок слез.
— Как о чем? Дарить другому такое, о чем он даже не мечтал, — ты сам вчера говорил. — Костя засмеялся. — И ты прав — это классный миг. Очень классный.
— Ну и потом, — добавил он, — я это делаю не только для тебя, но и для себя, как акционер “Мандельвакса”.
Они встали и второй раз за этот день тепло обнялись. На короткое мгновение Сережа испытал странное ощущение узнавания, вроде того, что возникало с Кирой. Будто Костя приехал в этот мир из далекой страны в том же самом автобусе, что и они.
— Да, еще кое-что есть, — сказал Костя, понизив голос. — Ты если разберешься, как тут чего работает, и главных найдешь, — он показал глазами наверх, — замолви там за меня словечко, ладно? — Он выдержал паузу и громко захохотал. А потом снова хлопнул Сережу по плечу, и они вышли из комнаты.
На улице уже стемнело, почти все дети разошлись по домам, а оставшиеся смотрели в гостиной мультфильм. Костя сел рядом с Леной и они о чем-то шептались, иногда тихо посмеиваясь и поглядывая на Сережу.
— Слушай, а ты точно не хочешь остаться? — спросил Костя. — Можем какой-нибудь фильм веселый посмотреть втроем, а?
Сережа покачал головой.
— Поеду дома в ванной полежу, — ответил Сережа и вызвал такси.
— Товарищ капитан, сегодня никаких фильмов, — сказала Лена, забираясь к Косте на колени. — Скоро к вам зайдет стюардесса Леночка. — Они захихикали и покосились на Сережу.
Он улыбнулся, наблюдая эту вариацию все тех же догонялок Серого Волка и Красной Шапочки, которые ему показала Кира. Та же древняя сила притяжения между полюсами, та же разность потенциалов.
Что-то теплое и мокрое дотронулось до его пальцев и он вздрогнул. Лабрадор Арни тихо подошел и лизал ему руку.
Телефон в кармане вздрогнул. Пришло сообщение от Киры.
— “Привет. Я закончила дела, завтра буду в городе. Как ты?”
— “Привет. Я вспомнил гляделки ;)”
— “Это стоит отметить. Завтра вечером встреча с Игорем и концерт. Пойдем?”
— “Пойдем”
Сережа обнялся с Костей и Леной, попрощался с засыпающим в гостиной Димкой и пошел к проходной, где уже ждало такси.
Когда он вышел из ворот поселка, сверху раздался нарастающий самолетный гул. Сигнальные огни на носу, в хвосте и на концах крыльев образовывали крест, и казалось, что по ночному небу, широко раскинув руки, летит гигантский робот.
Дальше >