Дышать поначалу было трудно. Сереже казалось, будто он пытается завести машину “с толкача”, но толкать приходится в гору. Несмотря на его старания, мотор не заводился, а мысли суматошно дергались. Он думал про странную синхронию с фильмом, который не так давно приводил в пример Косте, размышлял о Косте и трусах, вспоминал вчерашнюю сессию и сегодняшние гляделки с Кирой. Эти мысли сбивали ритм дыхания, отодвинуть их не получалось, а силы уже начинали заканчиваться. Кто-то рядом стал всхлипывать, а чуть в стороне раздалось сдавленное рычание. Сережа почувствовал зависть и раздражение, что у кого-то мотор уже завелся. Он хотел начать дышать еще быстрее, когда кто-то положил ему руку на живот.
“Серега, очень много напряжения — поспокойнее и полегче”, — услышал он голос Игоря.
Сережа сбавил темп и постарался расслабить, насколько это было возможно, живот и плечи. Он попробовал дышать менее энергично, и почти сразу увидел свое тело со стороны. Как оно лежит и старательно дышит. Он вспомнил слова Игоря о том, что тело наш друг и ему захотелось попросить этого друга о помощи. Он не успел сформулировать в чем именно нужна помощь, потому что возник насмешливый голос, говорящий, что это дурацкая детская игра, но уже в следующий момент он ощутил, что эта игра работает. Дыхание изменилось, оно стало более поверхностным, легким, но в то же время быстрым и ритмичным. Темнота перед глазами ожила, качнулась упругой волной и ярко вспыхнула.
Сережа обнаружил себя в объемном темном пространстве. Он ждал, что сейчас появится Зауг, но того пока не было. Зато было смутное ощущение чьего-то присутствия. Сережа несколько раз прокрутился вокруг своей оси. Он никого не увидел, но странное ощущение не исчезло.
“Спрашивай” — голос возник так же телепатически, как это происходило с Заугом, хотя явно принадлежал кому-то другому.
— Что это все такое? Вопрос выглядел неуклюже и хотелось его поправить, но Сережа понял, что его услышали и лучше не суетиться.
Перед ним возникли геометрические узоры, а затем какая-то вращающаяся пирамида, через вершину которой шел луч. Затем картинка повернулась и пирамида стала курсором, указывающим на шкалу. Почему-то было ясно, что шкала — это время, а курсор пирамиды показывает стык между прошлым и будущим.
— Я не понимаю. Что такое жизнь? Несколько мгновений узоры менялись, а затем возникла схема, напоминающая картинки из статей про нейронные сети. Внутри сложной развесистой гирлянды пробегал похожий на вспышку молнии сигнал. — что это? спросил Сережа, “показывая” на сигнал?
Сигнал еще несколько раз вспыхнул, пробегая по извилистому маршруту, а затем все исчезло, и Сережа почувствовал, что стремительно летит куда-то, где его ждут.
“Серега! Але. Серега! давай-давай. Шевелись, возвращайся на базу” — слова сопровождались несильными, но ощутимым пощечинами.
Сережа открыл глаза и увидел склонившегося над ним Игоря. — Здрасьте — немного насмешливо, но по-доброму сказал тот. — Видите ли, Сергей, мы вас тут ждем, понимаешь, переживаем. А вы что? — Что? А вы там выясняете смысл жизни и тайны бытия. Вот что.
В зале засмеялись. — что? откуда вы знаете? — пробормотал Сережа. — Как же нам не знать, если ты тут тут бормочешь уже 20 минут “что это? Что это? Жизнь-жизнь…”. Ну что — узнал что-нибудь новое?
— Может и узнал бы, если бы вы меня не вернули? Могли бы еще подождать еще несколько минут, — он потер лицо. Зачем так жестко? — Затем, Серега, что в тех местах, где ты оказался, задерживаться пока не стоит. — почему это? — а потому, — Игорь стал серьезен, — что можно дорогу назад забыть и возвращаться с приключениями. И мне потом придется с тобой возиться и снимать стресс, а мне не хочется. У меня другие планы на сегодня. — Да почему… — Сколько по твоему времени прошло?
Сережа привстал на локтях и огляделся. — Минут пятнадцать. Двадцать может. Мы только начали.
В зале повисла подозрительная тишина. — Что, больше? — Прошло больше часа, — ответил Игорь. — Ты же видишь — все уже вернулись. — Как такое может быть? — Это я тебя хотел бы спросить, но сдается мне, что помнишь ты немного.
Игорь встал, вернулся на свою импровизированную сцену и три раза хлопнул в ладоши.
— Друзья, был рад всех видеть. Вы все хорошо поработали. А некоторые даже узнали, что такое жизнь, — он посмотрел на Сережу и в зале снова засмеялись. Я уезжаю, а вы остаетесь рисовать мандалы с Полиной. Всем пока.
Когда аплодисменты стихли, а дверь за Игорем закрылась, Полина раздала фломастеры и бумагу.
Рисовать не хотелось, а просто уйти было неловко. Сережа думал поговорить с Николаем, но тот куда-то вышел.
Он взял синий фломастер и провел по центру листа неуверенную линию. Затем еще одну и еще. Рисовать оказалось неожиданно приятно. Как будто кто-то внутри него знал где и как нужно вести линию, и задача сводилась к тому, чтобы просто не мешать. В результате Сережа сам не заметил, как погрузился в этот процесс с головой. Спустя 40 минут он обнаружил, что с бумаги на него смотрит нечто, напоминающее ту нейронную сеть с пробегающим разрядом, которую он видел в сессии. В зале оставалось несколько человек, Николая по-прежнему не было, а рядом с Сережей вдруг оказалась Кали, заканчивавшая свою работу. На ее листе красовалась большая ярко-красная мандала. Она напомнила Сереже футболки их сисадмина — он слушал транс и носил вещи с разными психоделическими узорами.
Кали смотрела на него с интересом. — Ты что — биолог? — спросила она. — Нет. Почему? — У тебя мандала похожа на картинку из учебника про мозг. — хм. Я просто подумал — а что если наша жизнь — это вот такой импульс в большом вселенском мозге? Импульс проносится и передает какой-то сигнал. Коротко и быстро. Раз — и готово. И в этот “раз” входит вся наша жизнь, как мы ее знаем — детство, школа, университет, семья, дети, работа, путешествия, старость, рыбалка. Все наши переживания, страхи, надежды, и бесконечные жизненные истории.
Кали внимательно посмотрела на него, словно проверяя, серьезно он говорит или нет. — А чей это мозг? Бога? — Наверное можно и так сказать. Не знаю… Не думал об этом.
Она легонько дотронулась до его плеча — Ты еще сердишься на меня за вчерашнее?
Сережа отрицательно покачал головой. — Нет. Прости, что огрызнулся. Я испугался и слегка психанул. — Ничего, — Кали снова дотронулась до него. — Бывает.
Сережа сложил рисунок и вышел в холл. Настроение было задумчивым. Попрощавшись с участниками, он не спеша спустился на улицу, и пошел к проходной.