Уже больше недели, открывая фейсбук, вижу споры о Don’t Look Up. Одни восторгаются острой сатирой на сегодняшнее общество, а другие интересуются у первых, где это они видели такое общество. В жизни мол все иначе — политики честнее, предприниматели человечнее, ученые порядочнее, а люди в целом — умнее. Кто-то хохочет над финалом, приговаривая, что туда всем и дорога, а кто-то утирает слезы и всхлипывает, что планету очень жалко. Все-таки она очень красивая. Некоторые качают головой, отмечая, что авторитет науки падает, и молодежь уже не верит ученым как раньше. В ответ им предлагают внимательно посмотреть новости за последни полтора года. Кто-то радуется актерской игре, а кто-то ворчит, что даже звездный состав не может спасти эту изначально пропащую пошлятину.
В 80-е, когда сегодняшний Интернет проходил фазу первой перинатальной матрицы, слова “тикток” и “Ютуб” были бессмысленным набором звуков, а автор этих строк еще верил в Деда Мороза и не дотягивался до выключателя в коридоре, он смотрел по воскресеньям передачу “В гостях у сказки”. Там в заставке была песня со словами “…зато в конце все будет хорошо”. Благодаря этому обещанию я знал, что какие-бы трудности не выпали на долю героев сказки, в конце у них все образуется. Тайны будут разгаданы, злые чары спадут, влюбленные встретятся, негодяи будут повержены и/или перевоспитаны, пропавший щенок найдется, отравленный герой оживет, спасет принцессу и будет жить с ней долго и счастливо.
Я чувствовал, что где-то в этой схеме есть подвох, и как бы я ни старался о нем не думать, время от времени раздавались напоминающие звоночки. Сначала это были “рассказы о животных” Сетона-Томпсона. Обливаясь слезами, я переходил от одного рассказа к другому, надеясь, что дальше будет лучше. Напрасно. Из двух десятков сюжетов лишь лишь в двух или трех главный герой остается в живых. Я горько плакал в подушку на даче и часами мучительно размышлял о прочитанном, но вместе с этим что-то подсказывало мне — правды в этих рассказах больше, чем в воскресной телесказке. Рассказы заставляли звучать во мне какие-то струны, о которых я не знал прежде. И даже если звук их был грустным, он был настоящим, и это проживалось как нечто важное.
Прощание с иллюзиями — неотъемлемый и необходимый атрибут взросления. Чтобы цыпленок вылупился, скорлупа должна треснуть. В случае человека скорлупа (личность или эго) состоит из набора ментальных убеждений о себе и мире. Поначалу эти убеждения достаются нам через родителей, учителей, книги и фильмы. По мере взросления какая-то их часть пересматривается и заменяется собственным сущностным опытом. Но часть эта очень небольшая и подобна верхушке айсберга. Основной же каркас личности почти не меняется и порождает огромные слепые пятна. На практике это значит, что гигантские фрагменты нашей реальности достраиваются на лету, повторяя мнение какой-то значимой для нас фигуры из детства или, наоборот, возражая ей. Причем процесс этот разворачивается ниже границы осознавания, то есть человеку кажется, что это “он сам так думает”.
В результате каждый из нас живет в персональной версии реальности, которая собирается под его убеждения и запросы. Речь не про поисковую выдачу и ленты социальных сетей, а про все вообще. Каждый сам разукрашивает происходящее вокруг него в соответствие с узором своей личности и сложносочиненным набором причин, который можно условно назвать “кармический рюкзак”. Одни и те же люди/события/явления будут иметь разный смысл и значение для разных наблюдателей. Один и тот же факт порождает в каждой голове свою интерпретацию, дополняющую персональную реальность этой конкретной “головы”.
Неудовлетворенность житейскими сценариями рано или поздно приводит человека к психотерапии и работе с вниманием. Когда это внимание становится более стабильным, непрерывным и глубоким, оно, подобно светящему в темную бочку фонарику, начинает высвечивать и упомянутые выше фоновые махинации ума и несущие конструкции убеждений. Например, многие всерьез верят в справедливость, вечную любовь, заботу государства о гражданах и торжество науки. Кто-то считает, что главный смысл жизни заключается в детях, а кто-то убежден, что для того, чтобы были деньги, нужно обязательно много и тяжело работать.
Дело не в том, что все это не так, а в том, что ничто из перечисленного не является аксиомой. Полезное в одном возрасте убеждение становится ограничителем в другом. В первой части жизни мы собираем убеждения, как ходунки, но если мы все-таки начинаем ходить сами, эти ходунки постепенно отваливаются, как отработанные ступени у ракеты.
На следующих фазах зрелости, когда человек начинает выходит из “детского уголка” консенсусной реальности (см. прошлый пост), сказочное обещание хорошего конца уже вызывает вопросы. Что все? Хорошо для кого? И что это за конец?
Как поет БГ в “Зимней розе”: “Когда при мне говорят, что все будет хорошо, я не знаю, что они имеют в виду”.
Все, что имеет в человеческом мире начало, имеет в нем и конец. Скафандр тела старится, умирает и распадается на элементы. Личность деактивируется, как аккаунт соцсети и отправляется в архив мироздания. Для тех, кто считал себя при жизни телом и личностью, такой расклад не похож на “хорошо” и беспокойство от такого конца служит топливом для поиска.
Надежда и справедливость — понятия человеческие. Мир о них ничего не знает и живет по космическим законам, которые несоразмеримо объемнее любых наших рациональных построений. Космическая справедливость включает тысячи причин и условий, уходящих каскадом на невидимые нам “этажи” бытия, поэтому через голову дхарму не загрузить, ее можно лишь познать внутри, когда придет время. Сколько не читай про еду, сытым не станешь. Лишь когда семена Дхармы всходят изнутри нашего существа, они начинают раскрываться лепестками мудрости.
Узнав мир за пределами договорной песочницы, человек встречает бога и обнаруживает себя превосходящим и тело и личность. Он узнает (или вернее вспоминает), что никакого конца нет. И еще вспоминает, что счастье, к которому все так или иначе стремятся, хотя и называют его по-разному, возникает не через настырные попытки “прогнуть изменчивый мир под себя”, а через безусловное принятие и доверие той тотальной неопределенности, которой этот мир является.
Более того — счастье не “возникает”, оно всегда прямо в нас, просто его трудно разглядеть, услышать и ощутить в общем шуме собственного ума, занятого погоней за придуманными миражами вроде богатства, статуса и власти. С момента своего прихода сюда мы все находимся в гостях у сказки, и отнюдь не телевизионной, а самой настоящей, но чтобы увидеть это, необходимо познакомиться с демонами своего ума и найти выход из его “пещеры”. Причем не единожды, а делать это постоянно, момент за моментом, ибо сансара убаюкивает (что кстати неплохо показали в недавней 4 матрице).
Когда это узнано на собственном опыте, то фраза “Хорошо там, где нас нет” обретает новый смысл. Истинное “хорошо” начинается там, где заканчиваемся мы, как личность.
Все это известно не одну тысячу лет и много раз описано, но как уже говорилось выше, внутреннее постижение происходит только в индивидуальном порядке и всегда изнутри-наружу. Пока скорлупа крепка, тексты вроде этого кажутся путанной заумной белибердой.
Если теперь снова вернуться к фильму, то в нем есть важная перспектива, о которой пишут гораздо меньше, чем о качестве сатиры или актерской игре. Фильм напоминает о смерти и Силах, которые выше сегодняшнего человеческого разумения и контроля, будь то метеорит, вирус или другие катаклизмы.
Напоминание о Смерти хотя бы ненадолго выдергивает внимание из суеты житейских дел, и предлагает человеку спросить себя, зачем он, собственно, живет, доволен ли он своей жизнью, и если нет, то что ему мешает? Как он хотел бы провести остаток своих дней? Ну и конечно — кто он, вообще, такой?
Мысли, поднимающиеся в ответ на эти вопросы или воцарившаяся ненадолго тишина могут показаться некоторым тяжелыми и горькими, но это горечь лекарства. Это молоточек, от удара которого скорлупа начинает потрескивать. Это звук далекого колокола, который зовет в дорогу. Это зябкая утренняя свежесть, которую мы чувствуем, когда с нас сдергивают одеяло, намекая, что пора просыпаться.